Анастасия Гайнутдинова, Школьная ужасная пора, Пять земляков, которым трудно давались знания

Народная Газета Общественно-политический еженедельник Ульяновск

В фондах отдела краеведческой литературы и библиографии областного Дворца книги «Народная Газета» (Ульяновск) отыскала множество любопытных фактов о том, какими непростыми были школьные годы известных симбирян. Предлагаем и тебе, дорогой читатель, заглянуть в прошлое земляков и узнать их детские секреты

Иван Яковлев: «Иностранные языки я знаю слабо»

Рано оставшись без родителей, просветитель и организатор народных школ, создатель нового чувашского алфавита Иван Яковлев попал на воспитание в семью крестьян Пахомовых. В 8 лет он был уже хорошим работником и поводырем для слепого дедушки, и поэтому мальчика не хотели отправлять в школу - удельное училище для крестьянских детей. Чтобы вернуть приемного внука домой, дедушка даже пытался подкупить священника, служившего в училище, - привез ему фунт цветочного чая. Однако взятку не взяли, и Ваня продолжил учебу.
В то время мальчик совсем не говорил по-русски, из-за чего учеба давалась ему с большим трудом. «Однажды священник Баратынский высек меня за неприготовленный урок: мне дали 6 - 7 ударов розгою. Было не больно, но неприятно, что до сих пор осталось у меня в памяти», - вспоминал Яковлев в своей автобиографии. Порядки в училище были жуткие, и старшие всячески издевались над младшими учениками. «В училище царили ужас, паника, горе» - рассказывает просветитель. Ему самому не доставалось побоев лишь потому, что он был родственником одного из главных хулиганов, и тот не смел его трогать.
После выпуска Иван Яковлев поступил в землемерное училище в Симбирске и в 15 лет он уже принялся за работу - стал служить сельским мерщиком. Но тогда же он начал мечтать о поступлении в гимназию, чтобы продолжить обучение. «У моих товарищей таких забот не было», - отмечал Яковлев. По закону он должен был 8 лет отслужить в государственной конторе, отрабатывая свою учебу. Планы по поступлению в гимназию откладывались, и Яковлев решился написать прошение - разрешить ему выплатить оставшиеся годы деньгами. Однако начальство заподозрило его в желании уйти в «частники», а мечты об учебе посчитало уловкой. Трижды получив отказы, Яковлев написал министру императорского двора и, наконец, получил разрешение поступать в гимназию, даже без всяких выплат. «Моя борьба за право дальнейшего образования закалила мою волю», - отмечал впоследствии Яковлев.
В гимназию Яковлев поступил сразу в пятый класс. Он вспоминал, что русский язык долго ему не давался, а французский и немецкий так ему и не поддались: «Иностранные языки я знаю слабо». Педагог по словесности, не принимая во внимание трудности чуваша, «зло вышучивал его сочинения» при всех учениках. Тем не менее при выпуске именно он, один из всего класса, получил золотую медаль.